5 лет. Много это или мало? В советские годы экономику планировали именно «пятилетками». На 5 лет в настоящее время избирается государственная дума. 5 лет — стандартный срок учебы в ВУЗе. Но если представить, сколько всего можно приобрести или потерять за 5 лет — становится страшновато. Родители постареют, дети повзрослеют, окружающие научатся жить без человека, исчезнувшего на этот временной отрезок.

Маленький город в американской глуши. Одного из его жителей зовут Джон Смит. Просто Джонни. Он был талантливым педагогом, его ценили ученики, любила девушка по имени Сара. Один вечер перевернул вселенную этого человека вверх дном, открыв черную дыру, куда и провалился Смит. Заурядная авария на скользкой дороге — незаурядный итог. 5 лет комы и абсолютно другая жизнь, в которой, кажется, больше нет места ярко сияющему солнцу. Прошлое выглядит безвозвратно ушедшим, о будущем и мыслей нет, но в настоящем у Джонни открылся дар предвидения. Дар ли? А может на самом деле проклятие?
 
От кого-кого, а от Стивена Кинга в последнюю очередь ждешь мелодраматических стенаний о круто изменившихся реалиях. Джонни потерял 5 лет, но не жалуется на жизнь, он пытается найти себя в ней. Теперь он может видеть сквозь стены, расстояния и время — достаточно за руку человека взять. Но прикосновение к запретному знанию пробуждает пространственную червоточину, проистекающую внутри бывшего учителя. Он не может увидеть пресловутую «мертвую зону», но он все сильнее сливается с ней при каждом применении дара.

Обладай Смит соответствующим характером, он быстро бы стал звездой и народным героем, от просителей бы не было отбоя, глядишь, и на банковский счет бы что-то падало. Однако людей много, у каждого свои проблемы, а у Джонни лишь одна голова. Его личная драма куда важнее восторженных толп и армий журналистов. Если человек идет на добровольное затворничество, значит, нет ему счастья в новой жизни. И будь он хоть трижды одаренным — прежде всего он хочет простого человеческого тепла и ласки.

Своеобразная внешность Кристофера Уокена оставила ему немного актерского диапазона, естественно злодейского. Беспощадный всадник без головы из бертоновской «Сонной лощины», алчный промышленник Макс Шрек из «Бэтмена возвращается», один из врагов агента 007. Более поздние роли весьма схожи, но лишь воплощение Джонни Смита позволяет разглядеть Уокена под необходимым углом.

Невероятная метаморфоза происходит с учителем. «Ботаник-переросток» с нелепой прической — до аварии, мертвенно-бледный человек с растрепанными волосами — после. Даже самовлюбленный бизнесмен вроде мистера Стюарта настораживается при виде холодных глаз хромоногого педагога. Джонни можно сравнить с сугробом, он редко улыбается и только вид возлюбленной Сары снова возвращает прежнего душку-учителя. Барон Мюнхгаузен утверждал, что в Германии лучше не иметь никакой фамилии, чем Мюллер.

Чтобы раскрыть свой потенциал, Кристоферу Уокену потребовалось сыграть человека с самой обезличенной английской фамилией. Дэвид Кроненберг выстроил вокруг своей главной фигуры такой же пустой и серый мир, в котором бледность Криса смотрелась бы органично. Эмоции Джона столь редки, что каждый их выброс отдается гулким эхом в сердце. Это не какая-то тень покалеченной жертвы, это настоящая личность! Он способен любить, ценить и переживать получше многих здоровых! Пусть «Мертвая зона» — далеко не самая раскрученная экранизация Кинга, зато именно в ней Уокен выдал свой максимум.

Много ли радости в даре, если он приносит счастье другим, а не самому себе? Картина Кроненберга — многослойный триллер, где центром выступает человек, скрывающийся от самого себя. Джонни искренне верит, что жизнь однажды встанет на правильные рельсы. Против воли он открывает информацию о вероятном будущем. В судьбу можно не верить, но глазам, перед которыми как наяву открывается страшная картина, поневоле верить приходиться.

Страшны людские пороки, о которых несчастный педагог предпочел бы не знать. Маньяк-оборотень, его сумасшедшая мать, бесчеловечный отец забитого мальчика, сверхамбициозный кандидат в сенаторы — Джонни вряд ли способен кого-то из них по-настоящему напугаться, все-таки 5 лет комы основательно поработали над его восприимчивостью. Смит не перестает мысленно бегать из пункта А в пункт Б — от восприятия своего дара к ощущению проклятия. Почему он не может просто жить? Какое ему дело до будущего сенатора, готового идти по трупам?

Политический аспект — неожиданная находка Кинга, удачно адаптированная Дэвидом Кроненбергом. Тогда еще молодой, пышащий энергией Мартин Шин выше всяческих похвал написал портрет бездушного человека, опьяненного манящей властью. Как легко поддаются люди на показное обаяние «свойского мужика»! Он демонстрирует завидную физическую форму прямо на трибуне, сыпет обещаниями и каждому избирателю дарит лучезарную улыбку. Невозможно подобрать более непохожих людей, чем кандидат Грег Стилсон и «вечный бродяга» Джонни Смит. Их пересечения спонтанны, между ними не может быть никакой связи, кроме избирательского бюллетеня, но черная дыра распахивает широкие объятия для каждого из них.

Если задаться поиском наиболее подходящего определения для «Мертвой зоны», то первым на ум приходит — холодная красота. Мертвый лес, занесенный снегом где-нибудь в Судетах, ведь тоже по-своему красив. Картина кроненберговского мира совсем не так пессимистична, какой она рисуется. И вовсе не экспансивный Грег Стилсон — источник движения. Красота пытается вырваться из черной дыры. Красота — успокоение истерзанной души Джонни Смита. Учитель, потерявший 5 лет жизни, однажды увидит цель.

Это настоящее счастье, когда тебе по-настоящему есть ради чего жить и к чему стремиться! В добровольном изгнании нет покоя, но он непременно найдется, если, наконец, ответишь себе на вопрос — одаренный ты или проклятый? Мы все рождены в этом мире для чего-то. Кто-то алчно жаждет славы, а кому-то достаточно тихого быта. Кино Кроненберга о том, что нельзя отчаиваться и класть голову под ударами проказницы-судьбы.

Естественно у Стивена Кинга не может быть совсем без ужасов. Картины смерти обреченных, невзирая на тяжесть их прегрешений, тяжелыми камнями осядут в душе Джонни Смита. Но прежде всего, «Мертвая зона» учит ценить жизнь, а не восторгаться смертью. Отчаявшийся человек мог спиться, обратить дар предсказания во зло, разрушить семью возлюбленной, вышедшей за другого. Ничего подобного Джонни делать не стал, но и под тяжестью своего креста не прогнулся.

Кульминация ленты Кроненберга — не видения Смита о судьбе ушлого политика, а лицо маленького Криса. Почти порабощенный амбициями своего отца, он не пускал в свою душу чужаков. Но Джонни однажды протянул ему руку, а мальчик ее не отвел. Цените свою жизнь, уважайте выбор других и пусть не останется в сердце места глупой гордыне и неуемной жадности!
Отличная режиссура Дэвида Кроненберга и блистательное исполнение Кристофера Уокена!
8,5 из 10

Не совсем понимаю, чем руководствуются режиссеры различной степени именитости при переносе культовых литературных произведений на большой экран, но вряд ли среди их приоритетов значится удовлетворение зрителей, знакомых с оригиналом. По крайней мере, такого пункта точно не было в плане Дэвида Кроненберга, судя по его экранизации «Мертвой зоны».

Казалось бы, содержание первоисточника — самая что ни на есть благодатная почва для полновесного и захватывающего фильма: молодой учитель, пришедший в себя после пяти долгих лет пребывания в коме, начинает видеть обрывки будущего других людей, пугая такими выходками себя и окружающих, и со временем находит применение своим способностям. Но если в творении Кинга эта завязка получает логичное развитие и на пути к финалу обрастает должным количеством деталей, то здесь мы, по сути, не имеем ничего, кроме невнятной попытки пересказать самую суть происходящего без оглядки на последующие несоответствия.

Пока, скажем, оригинал ловко обращается в вязкое расследование с немалой долей саспенса, экранная версия сценария несется к дому убийцы, чья личность едва ли удостоилась какого-либо весомого места во всем этом цирке, а в следующий момент уже щелкает по носу до смешного лаконичной концовкой. Помимо этого, даже зная все оставшиеся за кадром поступки и мотивы героев, то и дело хочется вопрошать о целесообразности их действий и требовать разумного объяснения созерцаемого.

Разумеется, при таком раскладе ожидать блестящей актерской игры также не стоит: если даже вполне талантливый Кристофер Уокен здесь ничем особенным не выделяется, то о других и говорить нечего. Ну, разве что появление Мартина Шина в роли Грега Стилсона получилось достаточно ярким — но, опять же, повальная картонность постановки делает свое дело.

И все же, как ни странно, однозначно и бесповоротно плохим фильмом «Мертвую зону» назвать нельзя. Целый ворох обидных допущений, скорее всего, остро бросится в глаза лишь занудным читателям романа-прародителя, когда обычный зритель даже и не придаст значения подобным эпизодам. Но если уж возник неподдельный интерес к данной теме — то начинать с экранизации я бы настоятельно не рекомендовал.
6 из 10